1-4 века нашей эры
В период, охватывающий первые четыре века нашей эры, можно проследить значительные изменения в характере и распространении памятников, отражающих соответственно крупные сдвиги в хозяйстве и общественных отношениях племён населяющих территорию Латвии. 
Археологические памятники этого периода представлены главным образом могильниками. Их число намного больше числа памятников предыдущего периода. Изменения показывает и их топография. Если раньше население обитало главным образом в низменных районах, то теперь оно постепенно заселяло и более высокие пространства, водоразделы, осваивая новые, пригодные для земледелия участки земли. Из этого следует заключить, что с первых веков нашей эры земледелие становится главной отраслью хозяйства. Наряду с земледелием важное место в хозяйстве занимало так же скотоводство. Другие же занятия имели более или менее подсобное значение. Археологический материал показывает, что бронза и железо получили в этот период широкое применение. Обработка металлов и ткачество достигли значительного технического уровня. Обмен хотя и носил межплеменной характер, стал для хозяйства необходимостью.
К этому периоду относятся и первые письменные упоминания о балтийских племенах. Римский историк Тацит в своём произведении “О Германии” (конец 1 века н.э.) упоминает племена “эстиев” обитавших на правом побережье Свевского (Балтийского) моря. Эстии, писал он, почитают матерей – богинь, разводят хлебные злаки и собирают на побережье моря янтарь.
Памятники первых четырех веков нашей эры свидетельствуют о существовании на территории Латвии нескольких племенных групп. Эти племена, несмотря на некоторые различия своей культуры, находились, примерно на одинаковой ступени социально-экономического развития.
Результатом развития производства и роста обмена было некоторое накопление в руках отдельных семей. О значительной роли обмена в хозяйстве свидетельствует широкое применение привозной бронзы. Найдено несколько сотен медных римских монет, ряда металлических предметов и много стеклянных бус. Находки римских монет и привозных предметов на берегах Даугавы говорят о том, что Даугава была важным торговым путём, связывающая племена на территории Латвии с восточнославянскими землями.
 |  |
| орудия труда у земгалов в 3-4 веках | клад римских монет 2-3 века (Даугавпилс) |
5-9 века
С дальнейшим ростом производственных сил, в особенности с распространением пашенного земледелия в 5 – 9 веках н.э. у племён, обитавших на территории Латвии, начался и проходил процесс имущественного и социального расслоения, появились зачатки классовых отношений.
Развитие пашенного земледелия было важнейшей предпосылкой возникновения обособленного хозяйства малой семьи и выделение её из общинного хозяйства. При помощи сохи с тяговой силой животных отдельная семья справлялась с обработкой земельного участка, необходимого для получения пропитания. Тем самым она становится в известной мере независимой от общины.
Археологические памятники говорят о росте скотоводства, так как скот стал широко применяться в земледелии в качестве рабочей силы. Ремесленное производство всё более становится делом отдельных мастеров, выделившихся из общин и работающих на индивидуального потребителя. Во второй половине VII века обмен из межплеменного перерастает в непосредственную торговлю с отдельными районами. Таковы основные причины возникновения обособленных хозяйств и установления частной собственности на средства производства.
С ростом производительности человеческого труда стала возможность эксплуатация человека человеком. В истории человечества первой формой эксплуатации было рабство. В рабство обращались побеждённые враги, которых до этого просто убивали. Теперь же стало выгоднее использовать труд раба, который, кроме средств необходимых для поддержания его жизни и работоспособности, производил так же и прибавочный продукт, обогащавший рабовладельца. Со временем рабов стали так же продавать и покупать. Кроме того, в рабство обращали свободных людей за долги. В Прибалтике рабство существовало в его первоначальной форме (патриархальное рабство) при котором рабский труд являлся не основной производственной формой, а лишь некоторым дополнением к труду свободного населения.
Возникновение обособленного хозяйства и частной собственности привело к распаду общин, связанных кровным родством. Прежнюю общину сменила территориальная, сельская или соседняя – в которую могли входить члены различных родов, и которая основывалась лишь на общих экономических интересах. В территориальной общине уже не было имущественного равенства. Из неё всё чаще выделялись семьи, более обеспеченные орудиями труда, накопившие больше скота и других богатств, обладавшие большим количеством рабов и способные в силу этого захватывать лишние участки земли. Об этом свидетельствуют богатые могилы. В Гейстауты Лиепайского района найдена могила очень богатого мужчины. Здесь найдены помимо длинного боевого ножа серебряная шейная гривна, серебряная арбалетовая фибула (пряжка), отличающиеся изяществом, как формы, так и орнамента и носящие следы позолоты. Вторая фибула, изготовленная из бронзы, но покрыта листовым серебром. Эта могила содержала так же железную фибулу, массивный бронзовый браслет, поясные пряжки из бронзы и железа и миниатюрный глиняный сосуд, отличающейся, как и весь инвентарь, исключительно высокой техникой изготовления.
В 7-8 веках у куршей появился новый тип городищ, представляющих собой замки верхушки знати. Древнейший письменный источник, упоминающий куршей (cori), житие Ансгария (вторая половина 9 века), указывает, что у куршей существовало пять земель.
Тот же источник рассказывает о нападении датских грабителей, в 853 году, на Куршу и об успешном отражении куршами их нападения. В следующем году на куршском побережье высадился с большим отрядом шведский король Олаф, которому удалось взять два куршских городища – Зеебург и Апуле и получить с куршей дань. Шведы уже и раньше делали попытки подчинить куршей и даже заложили здесь опорный пункт, но шведское поселение просуществовало недолго. Шведы были изгнаны и все их новые попытки подчинить куршей оказались безуспешными. Начиная с 8 века курши в свою очередь, стали делать набеги на шведские и датские побережья. 
Из земгальских захоронений наиболее известны грунтовые могильники в Оши и Стури Добельского района. Здесь обнаружены погребения с ценными серебряными и даже отдельными золотыми украшениями. Земгальские могилы богаты железными орудиями труда и оружия.
У латгалов, как и у других племён, в этот период начинают выделяться отдельные особенно богатые семьи. В могильнике Леяс-Битени (Рижский район) найден питьевой рог с роскошной серебряной оковкой. Наиболее часто клады состоят из шейных гривен. Можно сказать, что шейные гривны из благородных металлов были украшениями и отличающим знаком представителей знати.
В последнем тысячелетии до н.э. городища носили характер постоянно обитаемых укреплённых поселений. В начале нашей эры, с расселением населения на более широкие пространства, городище превратилось во временное убежище, в которых население появлялось только в периоды, когда грозили вражеские нападения. Но картина меняется в 5-6 веках. Начиная с этого времени, происходит усиление прежних городищ и возникновение новых. Городища всё же сохраняют на первых порах ещё общинный характер, т.е. они строятся и используются совместно одной или несколькими соседними общинами. В 7-8 веках появились новые виды городищ – городища замки для представителей знати. Эти укрепления строились главным образом рабами и другими подневольными людьми. Они хорошо укреплены. В основном это относится к куршам. У других древнелатышских племён – у земгалов и латгалов – городища типа замка возникают примерно в IX-X веках.
В период, 5-8 века, вообще общественное развитие Восточной Прибалтики, в том числе и древнелатышских племён, отставало от их восточнославянских племен. У восточных славян в это время сложилось классовое общество, объединившееся в 9 веке в единое Киевское государство (Киевская Русь). В Восточной Прибалтике классовые отношения в этот период лишь зарождались.
10-12 века
На исходе первого тысячелетия нашей эры в жизни древнелатышских племён произошли крупные изменения. Начальный этап феодализации производственно-общественных отношений, появление первичных политических образований раннефеодального типа и начало формирования латышской народности.
Феодализм – новая общественно-экономическая формация, более прогрессивная по сравнению с первобытнообщинным строем и рабовладельческим строем. При феодальном строе основой производственных отношений является собственность феодала на средства производства и неполная собственность на работника производства – крепостного, которого феодал уже не может убить, но которого он может продать, купить. Наряду с феодальной собственностью существует единоличная собственность крестьянина и ремесленника на орудия производства и на своё частное хозяйство, основанное на личном труде.
Нарождающийся класс крупных землевладельцев, чтобы подчинить себе массы свободных общинников, с самого начала нуждался в средствах принуждения и насилия в отношении массы сельского населения. Так появляются органы феодального властвования – замки, дружина, суд и т.д.
Задачу идеологического воздействия на трудящихся взяла на себя христианская церковь.
Одновременно изменился и характер торговли. Она уже не ограничивалась простым, натуральным обменом продуктов одного на другой. В этот период в качестве материала стоимости и средства платежа широкое применение получил драгоценный металл – серебро. В IX-XI веках деньгами на территории Латвии были главным образом серебряные слитки, которые можно было разрубить на куски. Главной весовой единицей был иракский фунт серебра – 408 грамма. Половина этого фунта, по весу, приравнивалась к новгородской гривне или голландской марке, четверть смоленской гривне. Соответственно весу смоленской гривне выработалась и местная денежная единица – озеринь, равный около 100 грамм серебра.
В это время территория Латвии становится перекрёстком торговых путей. Один торговый путь, связывавший латышей с русскими землями, шел по Даугаве: по этому пути русские купцы через Полоцк проникали вплоть до её низовьев. Сюда же вела сухопутная дорога из Пскова и Новгорода, которая проходила через эстонские земли и дальше на запад по течению реки Гауя (Аа). Южные торговые пути проходили по рекам Лиелупе (Курляндская Аа) и Венте. Один путь шёл по суше: начиная с низовьев Даугавы (у Икшкиле) через Межотне и Бауск он вёл прямо в Литву. По этому пути латыши поддерживали связи с литовцами и древними пруссами, а через них – с западными странами.
К концу 12 века на территории Латвии начали образовываться государственные образования – княжества или земли. На территории заселённой земгалами было семь земель: Тервете, Добеле, Спарнене, Силене, Добе, Ракте и Упмале. В каждой из этих земель был, по крайней мере, один хорошо укреплённый замок. Особенно широко известны были Терветский и Межотненский замки.
Наиболее глубокие корни процесс создания государственности пустил в восточной Латвии, населённой латгалами. Одним из наиболее сильных государственных образований было Ерсикское княжество. К западу от Ерсики находилось Кокнесское княжество. В числе крупнейших государственных образований на востоке Латвии была Талава с центром в Беверине. Между Талавой и Псковским княжеством располагалось земля Атзеле.
В Селии упоминается, по крайней мере, семь замков, крупнейшим из которых был Селпилс. Однако конкретных сведений о наличии здесь государственности нет.
На территории населённой куршами находились земли: Ваннема, Вентава, Вандава, Пиемаре и Дувзаре.
В 11-12 веках борьбу за политическое влияние над древнелатышскими земля включились и русские княжества. На территории Латвии в этот период, несомненно, ощущалось наличие русского политического влияния, хотя определить его границы довольно трудно. Ливы, жившие у самого устья Даугавы (в Икшкиле) платили дань Полоцкому князю. Вассалами Полоцкого князя были и такие сильные княжества, как Кокнесское и Ерсикское. Что касается Талавы и Атзеле, то эти земли платили дань Псковскому князю. В тоже время князьки и старейшины земгалов и куршей в политическом плане были самостоятельными.
Наряду с попытками установления политического господства предпринимались и попытки распространения христианства на земли, населённые предками латышей. Впервые о христианстве предки узнали от викингов. Проникновение христианства шло с востока, с древнерусских земель – православные храмы в восточной части Латвии появились ещё в конце XII века. Особенно много православных церквей было в Ерсике. Однако, в основном, древние латыши прохладно относились к вере, принесённой иноземцами, и оставались верны своим богам.
Немецкие купцы, которые всё в большем количестве приезжали к устью Даугавы, стремились к захвату мест, наиболее выгодных для торговли. Чтобы обеспечить за собой торговые пути, они пытались подчинить своему господству жившие здесь местные народности. Однако в этом деле им требовалась помощь со стороны феодалов и церкви.
Первые агенты католической церкви появились в Прибалтике довольно рано. Немецкие купцы, слабо разбирающиеся в грамоте, в качестве счетоводов брали с собой священников. По-видимому, именно таким путём вместе с купцами в Латвии появился монах Мейнард.
В 70-е года 12 века на берегах Даугавы появились миссионеры католической церкви. Возглавлял миссию монах Мейнард (Мейнхард, Meinhard) из монастыря города Холштейн. По разрешению полоцкого князя он прибыл в Икшкиле, где предполагалось построить церковь и замок для миссии. Церковь и замок строились в 1184-1186 годах приглашёнными с острова Готланд (Швеция) каменщиками. Это были первые каменные строения на территории Балтии. В 1186 году замок стал резиденцией вновь образованного Икшкильского (ливземского) епископства. Началось принудительное крещение ливов и завоевание их территорий. Вскоре начнётся наступление и на другие народности Латвии и Эстонии.
Мейнард и его помощники не достигли успехов в крещении ливов. Кроме того в устье Даугавы на приезжих купцов часто нападали курши. Тогда Мейнард с помощью шведского и германского рыцарства организовал первый крестовый поход против куршей. Поход закончился неудачей, так как буря загнала экспедицию на побережье Эстонии, и захватчикам пришлось удовлетвориться только разорением приморской территории.
В 1198 году в устье Даугавы появился приемник Мейнарда – новый епископ Бертольд (Berthold Schulte), прибывший вместе с завербованными в Германии крестоносцами. Ливы организовали отпор захватчикам, но были разбиты. В этой битве, у селения Рига, погиб епископ Бертольд. По преданию, его убил лив Имантс. Одержав победу, немцы заставили ливов принять крещение и содержать за свой счёт католических священников. Когда же крестоносцы вернулись в Германию, ливы, „смыли” в реке навязанную им веру и прогнали со своей земли католических проповедников.
В 1199 году епископом в Ливонии был назначен властолюбивый и не стесняющийся в выборе средств Альберт Буксгенден(Albert von Buxhoenden), родственник бременского архиепископа. Епископ Альберт приступил к подчинению балтийских народностей уже в более значительном масштабе.
Политику Альберта по завоеванию Прибалтики поддерживал и направлял папа римский Иннокентий 3 (1198-1216). Римская католическая церковь добивалась у немецких завоевателей обещания, что церковь получит не только новые доходы с захваченных территорий, но так же гарантии о непосредственном подчинении этих владений папскому престолу. На основе соглашения папа немедленно объявил крестовый поход против жителей Прибалтики.
Одежда жителей Латвии
Интересными и своеобразными были одежда и украшения древних жителей Латвии. Мужчины носили длинные рубахи и штаны, сшитые из льняной ткани. Поверх рубахи надевался шерстяной кафтан. 
По праздникам воротник и манжеты украшались орнаментом. Рубаха и кафтан у шеи застёгивались особенной булавой – сактой. Кафтан украшался бронзовыми спиральками и различными подвесками. Штаны подвязывали тканью или изготовленному из кожи поясом, иногда украшенному чеканным металлом. Шапку шили из шерстяной ткани или звериных шкур. Особенно любили использовать для шапок мех куниц. Необходимым элементов одежды была накидка из шерстяной ткани. Обыденная женская одежда состояла из льняной блузы с длинными рукавами и одноцветной, полосатой или клетчатой юбки. В праздники женщины обязательно надевали виллайне – наплечное покрывало из шерстяной ткани, концы которого украшались орнаментом или бронзовыми подвесками. На плечах виллайне держалось при помощи кольцеобразных пряжек – сакт. На голове женщины носили особые чепцы, а гордостью девушки был венок. Без него она почти никуда не выходила. Летний венок был из цветов, зимой носили головной убор из металла или ткани, расшитый орнаментом.
 |  |  |
